Неточные совпадения
Было ясно, что это тот самый великий русский
народ, чьи умные руки создали неисчислимые
богатства, красиво разбросанные там, на унылом поле.
И мыслью пробежав по всем тем лицам, на которых проявлялась деятельность учреждений, восстанавливающих справедливость, поддерживающих веру и воспитывающих
народ, — от бабы, наказанной за беспатентную торговлю вином, и малого за воровство, и бродягу за бродяжничество, и поджигателя за поджог, и банкира за расхищение, и тут же эту несчастную Лидию за то только, что от нее можно было получить нужные сведения, и сектантов за нарушение православия, и Гуркевича за желание конституции, — Нехлюдову с необыкновенной ясностью пришла мысль о том, что всех этих людей хватали, запирали или ссылали совсем не потому, что эти люди нарушали справедливость или совершали беззакония, а только потому, что они мешали чиновникам и богатым владеть тем
богатством, которое они собирали с
народа.
Конечно, первый шаг наш к ней должен быть проявлением умственных
богатств той страны, которая в умозрении опередила все
народы.
Но во имя умственного
богатства и многообразия
народ должен иметь и свои возражения против основной своей направленности.
Он думал, что
народ, который и есть единственный собственник земли, передал ему земельное
богатство и поручил ему владеть землей [См. об этом мою книгу «А. С. Хомяков».].
И она видела, что всего было много на земле, а
народ нуждался и жил вокруг неисчислимых
богатств — полуголодный.
«Каждое правительство содержит столько войска, сколько оно могло бы содержать, если бы его
народу угрожало истребление, и люди называют миром состояние напряжения всех противу всех. И потому Европа так разорена, что если бы частные люди были в том положении, в котором находятся правительства этой части света, то самым богатым из них было бы нечем жить. Мы бедны, имея
богатства и торговлю всего мира».
Если огромные
богатства, накопленные рабочими, считаются принадлежащими не всем, а исключительным лицам; если власть собирать подати с труда и употреблять эти деньги, на что они это найдут нужным, предоставлена некоторым людям; если стачкам рабочих противодействуется, а стачки капиталистов поощряются; если некоторым людям предоставляется избирать способ религиозного и гражданского обучения и воспитания детей; если некоторым лицам предоставлено право составлять законы, которым все должны подчиняться, и распоряжаться имуществом и жизнью людей, — то всё это происходит не потому, что
народ этого хочет и что так естественно должно быть, а потому, что этого для своих выгод хотят правительства и правящие классы и посредством физического насилия над телами людей устанавливают это.
«Для того, чтобы произошел этот процесс охристианения всех людей, чтобы все люди одни за другими перешли от языческого жизнепонимания к христианскому и добровольно отказывались бы от власти и
богатства и никто бы не желал пользоваться ими, нужно, чтобы не только переделались в христианство все те грубые, полудикие, совершенно не способные воспринять христианство и следовать ему, люди, которых всегда много среди каждого христианского общества, но и все дикие и вообще нехристианские
народы, которых еще так много вне его.
Второе средство есть средство подкупа. Оно состоит в том, чтобы, отобрав от трудового рабочего
народа посредством денежных податей его
богатства, распределять эти
богатства между чиновниками, обязанными за это вознаграждение поддерживать и усиливать порабощение
народа.
И если теперь уже есть правители, не решающиеся ничего предпринимать сами своей властью и старающиеся быть как можно более похожими не на монархов, а на самых простых смертных, и высказывающие готовность отказаться от своих прерогатив и стать первыми гражданами своей республики; и если есть уже такие военные, которые понимают всё зло и грех войны и не желают стрелять ни в людей чужого, ни своего
народа; и такие судьи и прокуроры, которые не хотят обвинять и приговаривать преступников; и такие духовные, которые отказываются от своей лжи; и такие мытари, которые стараются как можно меньше исполнять то, что они призваны делать; и такие богатые люди, которые отказываются от своих
богатств, — то неизбежно сделается то же самое и с другими правительствами, другими военными, другими судейскими, духовными, мытарями и богачами.
Он вспомнил всё, что говорил Дудка о нищете
народа, о
богатстве царя, и был уверен, что и те и другие поступают так со страха — одних пугает нищенская жизнь, другие боятся обнищать.
— Кто скажет правду ему? У него детей не захлестывало петлёй безумия… На чём строится проповедь их? На всеобщей бедности и озлобленности против неё. И мы должны сказать ему прямо: «Ты отец
народа, и ты — богат, отдай же
народу твоему
богатства, накопленные тобою, — этим ты подсечёшь корень зла, и всё будет спасено твоею рукою…»
Евсей жадно глотал слова старика и верил ему: корень всех несчастий жизни человеческой — нищета. Это ясно. От неё — зависть, злоба, жестокость, от неё жадность и общий всем людям страх жизни, боязнь друг друга. План Дудки был прост и мудр: царь — богат,
народ — беден, пусть же царь отдаст
народу свои
богатства, и тогда — все будут сытыми и добрыми!
Родства
народ не уважает,
богатству грубить смеет!
В наш век, на дело не похоже,
Из моды вышла простота,
И без
богатства ум — все то же,
Что без наряда красота.
У нас теперь
народ затейный,
Пренебрегает простотой:
Всем мил цветок оранжерейный,
И всем наскучил полевой.
Самое же вернейшее средство умножить государственные
богатства есть умножить
народ и привести в цветущее состояние земледелие, ремесла, торговлю, художества, науки (603–618).
Чудесные дела Екатерины могли быть увенчаны новым чудом; война Персидская могла иметь предмет важный; могла открыть путь в Россию несметным
богатствам Востока; могла успокоить
народы мятежные, которые под влиянием счастливейшего неба служат примером бедствий; могла…
Я могла бы наслаждаться счастием семейственным, удовольствиями доброй матери,
богатством, благотворением, всеобщею любовию, почтением людей и — самою нежною горестию о великом отце твоем, но я все принесла в жертву свободе моего
народа: самую чувствительность женского сердца — и хотела ужасов войны; самую нежность матери — и не могла плакать о смерти сынов моих!..
Феодосии, по требованию
народа, отправил послов к Иоанну: Новгород отдавал ему все свои
богатства, уступал наконец все области, желая единственно сохранить собственное внутреннее правление.
Что касается до
богатства народного духа, то нам достаточно указать на поляков, единственный славянский
народ, который бывал разом и силен и свободен.
Поклонился б мне тогда
народ православный, а я бы житьем своим утешался, построил бы каменны палаты, с утра дó ночи у меня пиры бы пировали, честь мою и
богатство прославляли!..» Эх! мало ли чего не придумает бедный человек, жаждущий довольства и привольной жизни!..
Да и не раз потом ему пришлось многому научиться у этого скромного старого матроса, то и дело открывавшего молодому барину неисчерпаемое
богатство народной мудрости и нравственную прелесть самоотвержения и скромной простоты. Благодаря Бастрюкову и близкому общению с матросами Ашанин оценил их, полюбил и эту любовь к
народу сохранил потом на всю жизнь, сделав ее руководящим началом всей своей деятельности.
Народ, несмотря на
богатство своих полей, был нищим.
Заходили по
народу толки, будто Патап Максимыч привез в Осиповку несметное
богатство сироты Смолокуровой и что сложено оно у него в его каменной палатке.
Кто говорил, что клад Кузьмы Рощина достался ему, кто заверял, что знается Данило с разбойниками, а в Муромских лесах в те поры они еще «пошаливали», оттого и пошла молва по
народу, будто
богатство Даниле на дуване досталось.
— Но в таком случае выбери себе какое-нибудь звание, которое доставило бы тебе
богатство и обязывало всех почитать тебя, — обратились посланные от
народа к Ивану.
— Не надо мне ни
богатства, ни почестей. Зачем солдату
богатство? А почести? Для меня первая почесть служить верой и правдой королевскому дитяти! Ступайте, братики мои, назад и скажите
народу: пусть выбирает себе другого короля, получше да поумнее, а мне в награду оставит одно: позволение никогда не разлучаться с королевичем.
Ничего не возражал Теркин. Простые, полные задушевности слова лесовода отрезвили его. Ему стало стыдно за себя. Хрящев указал на истинную причину того, что его возмутило до слез. Он радеет о родных
богатствах… А кому ими пользоваться, хоть чуточку, хоть на свою немудрую потребу?.. Разве не
народу?
В студенческих и рабочих кружках усиленно штудировались нелегальная брошюра (Ленина) «Что такое друзья
народа и как они воюют против социал-демократов (ответ на статьи „Русского
богатства“ против марксистов)», книги Бельтова, Струве и нововышедшая книга «Обоснование народничества в трудах г-на Воронцова (В. В.)» А. Волгина (того же Плеханова).
Его
богатство росло ежедневно; его доходы были велики, его пышность спорила с царской, да и немудрено, так как все средства к его обогащению за счет русского
народа были в его руках.
Целый день женщины, дети, старики, множество
народа толпились около гроба княжны. Всякий толковал по-своему о смерти ее; иной хвалил приличие ее наряда, другой — узоры парчи,
богатство гроба, все превозносили красоту ее, которую и смерть не посмела еще разрушить.
Остров, на котором он находится, превращается в крепость; верфь, адмиралтейство, таможня, академии, казармы, конторы, домы вельмож и после всего дворец возникают из болот; на берегах Невы, по островам, расположен город, стройностью,
богатством и величием спорящий с первыми портами и столицами европейскими; торговля кипит на пристанях и рынках;
народы всех стран волнуются по нем; науки в нем процветают.
Посольство уехало из Москвы, но толки о нем не прекратились в
народе. Молва увеличивала славу подвига. Говорили о бесчисленных воинствах, разбитых казаками, о множестве
народов, ими покоренных, о несметном
богатстве, ими найденном.
— Уедем, Мира, отсюда! Уедем сейчас обратно к отцу! Умчимся в родное наше королевство! Что тебе чужой
народ, Мира! Не хочет он подчиняться поставленным тобою сановникам, так уйди от него. У нашего царя-батюшки достаточно
богатства, достаточно дворцов, и там ты так же весело жить будешь, как и здесь.
— Эти глупые пастухи имели, однако ж, Телля и много ученых знаменитостей, этот маленький народец пастухов стоит века цел и могуч среди других
народов, в тысячу раз его могучее своими войсками и
богатством. Ни одна политическая буря в соседних странах не поколебала его. Отчего? Оттого, что нравственные силы этого народца велики. Желал бы очень встретить вас года через четыре, пять, и уверен, что вы, познакомясь с опытами жизни, — если не пропадете, — заговорите другое.
А так как этому большинству
народа нет причины и выгоды лишать себя блага любовной жизни, допуская в нее возможность насилия, то среди этих людей, не развращенных ни властью, ни
богатством, ни цивилизацией, и должна бы начаться та перемена строя, которую требует совершившееся уяснение христианской истины.
И равномерно, не переставая ухудшается положение рабочих, увеличивается их зависимость от богатых, и так же равномерно, не переставая увеличивается
богатство богатых, их власть над рабочим
народом и их страх и ненависть.
Но наша связь с
народом так непосредственна, так очевидно то, что наше
богатство обусловливается его бедностью, или его бедность нашим
богатством, что нам нельзя не видеть, отчего он беден и голоден.
Так что если бы решение вопроса об освобождении себя от извращенного христианского учения и вытекающего из него допущения насилия, нарушающего любовь, и признание христианского учения в его истинном значении зависело только от людей цивилизованных, пользующихся в нашем обществе в материальном отношении лучшим, в сравнении с большинством рабочего
народа, положением, то предстоящий переход людей от жизни, основанной на насилии, к жизни, основанной на любви, еще не был бы так близок и настоятелен, как он близок и настоятелен теперь и особенно у нас в России, где огромное большинство
народа, более двух третей, еще не развращено ни
богатством, ни властью, ни цивилизацией.
Каждому историку, смотря по его взгляду на то, чтó составляет цель движения
народа, представляются эти условия в величии,
богатстве, свободе, просвещении граждан Франции или другого государства.
Пришла из гостиной Фимочка и, найдя меня не спящим, час целый сидела у меня и с ужасом рассказывала о немецком нашествии. Из ее бледности и бессвязных женских речей больше, чем из газет, понял и почувствовал, в каком трепетном ожидании вражеского нашествия находится вся наша столица, да и весь
народ. Спаси, Господи, Россию и ее города, ее людей, ее дома и домишки. Не по заслугам, не по
богатству и силе помилуй ее, Господи, а по малоумию нашему, по нищете нашей, которую так возлюбил ты в земной жизни твоей!
Все эти дворцы, театры, музеи, вся эта утварь, все эти
богатства, — всё это выработано этим самым голодающим
народом, который делает все эти ненужные для него дела только потому, что он этим кормится, т. е. всегда этой вынужденной работой спасает себя от постоянно висящей над ним голодной смерти. Таково его положение всегда.
Если условия, под которыми передается власть, состоят в
богатстве, свободе, просвещении
народа, то почему Людовики ХІV-е и Иоанны ІV-е спокойно доживают свои царствования, а Людовики ХVІ-е и Карлы І-е казнятся
народами?
Поняв же свое истинное отношение к
народу, состоящее в том, что мы живем им, что бедность его происходит от нашего
богатства и голод его — от нашей сытости, мы не можем начать служить ему иначе, как тем, чтобы перестать делать то, что вредит ему. Если мы точно жалеем лошадь, на которой мы едем, то мы прежде всего слезем с нее и пойдем своими ногами.